Перед появлением вакцины от кори в США ежегодно заболевало более полумиллиона человек и умирало сотни детей. После одобрения вакцины в 1960-х годах эти цифры резко сократились, и в 2000 году Всемирная организация здравоохранения объявила, что корь официально искоренена в стране.

Но в конце января 2025 года в округе Гейнс, штат Техас, вспыхнула эпидемия кори. В течение нескольких недель она распространилась через границы штатов в Нью-Мексико и Оклахому, заболев почти 300 человек. На данный момент зарегистрировано два случая смерти — первые случаи смерти от кори в США за последнее десятилетие.

Многие из наиболее опасных осложнений кори были обнаружены несколько десятилетий назад: дети могут умереть от пневмонии и энцефалита, беременные женщины могут родить раньше срока, а в крайне редких случаях у людей развивается подострый склерозирующий панэнцефалит через 7–10 лет после заражения. Это прогрессирующее неврологическое заболевание почти всегда приводит к летальному исходу.

Только в последнее десятилетие исследователи обнаружили и описали ещё одно распространённое и коварное последствие кори: иммунную амнезию. По сути, вирус кори заставляет иммунную систему «забывать» ранее приобретённый иммунитет, как от прививок, так и от инфекций, оставляя детей уязвимыми для множества других патогенов в течение следующих двух-трёх лет.

«То, что мы видим, похоже на тень смертности, следующую за вспышкой кори», — сказал Майкл Мина, эпидемиолог и соавтор исследования 2015 года, которое показало, что случаи кори в США, Великобритании и Дании были тесно связаны с уровнем детской смертности от инфекционных заболеваний, не связанных с корью, в течение 18–30 месяцев после заражения. Ранее Мина работал в Гарвардской школе общественного здравоохранения имени Т. Х. Чана, а сейчас является исполнительным председателем C2Sense, компании, разрабатывающей диагностические технологии.

Иммунная амнезия: от эпидемиологии к механизмам

Мина давно интересовался неожиданными последствиями инфекционных заболеваний. Во время обучения в медицинской школе и аспирантуре в Университете Эмори в начале 2010-х годов Мина изучал влияние гриппа — и вакцинации от него — на риск развития у человека других типов вирусных или бактериальных инфекций. Мина сказал: «Это заставило меня задуматься о том, как ещё вирусы странным образом влияют на наш организм. И каковы последствия этого?»

В ходе этого исследования Мина прочитала статью 2012 года Рика де Сварта, вирусолога из Университета Эразма, которая пробудила его любопытство.4 Группа де Сварта использовала светящиеся зелёные белки, чтобы отслеживать распространение вируса кори по организму животных. Они наблюдали, как вирус проникал в Т-клетки памяти и фолликулярные В-клетки, которые важны для выработки антител; затем эти заражённые клетки уничтожались другими иммунными клетками. «Когда я наткнулась на статью Рика о кори, я подумала: «Ого, это действительно интересно — корь убивает иммунные клетки!» — сказала Мина. — Но в то время не было особого обсуждения долгосрочных последствий».

В 2013 году Мина перешёл на должность постдокторанта в Принстонский университет, где работал с исследователями динамики инфекционных заболеваний Джессикой Меткалф и Брайаном Гренфеллом. Команда из Принстона объединилась с де Сварт и начала изучать эпидемиологические данные в поисках признаков, которые могли бы указывать на иммунную дисфункцию на уровне популяции после вспышек кори.

В 2015 году они опубликовали свои выводы о связи между корью и смертностью от инфекционных заболеваний, а в 2018 году последующее исследование тысяч детей в Великобритании продемонстрировало широкое воздействие и на несмертельные инфекции. Исследователи обнаружили, что после заражения корью дети на 43% чаще обращаются к врачу по поводу другого типа инфекции в первый месяц после кори, на 22% чаще в период от месяца до года и на 10% чаще в период от года до 2,5 лет по сравнению с их демографически подобранными сверстниками, которые не заразились корью.

Тем временем исследования, проведённые исследовательской группой де Сварт в лабораторных условиях, показали, что подгруппа иммунных клеток, называемых плазматическими В-клетками, особенно восприимчива к заражению корью. «Плазматические клетки — это особые клетки, — объяснила Мина. — Когда ваш организм вырабатывает В-клетки в ответ на инфекцию, очень небольшая часть этих В-клеток мигрирует в костный мозг, где они обосновываются и становятся фабриками по производству антител против этой инфекции». Если бы корь поражала плазматические клетки в естественных условиях, иммунологические последствия могли бы быть очень серьёзными. «Плазматические клетки являются терминально дифференцированными, то есть они больше не делятся, — объяснила Мина. — Таким образом, если вы убьёте плазматическую клетку, вы убьёте целую фабрику по производству антител… а у нас не так много плазматических клеток».

Поскольку долгоживущие плазматические клетки находятся в костном мозге, их сложно изучать у людей, особенно у детей, чьи родители, по понятным причинам, могут не захотеть подвергать их болезненной биопсии костного мозга. Однако антитела, вырабатываемые этими плазматическими клетками, можно измерить с помощью одной капли крови. «Буквально в 0,2 микролитрах крови содержится вся ваша иммунологическая память», — сказала Мина. Эти антитела предоставляют подробную информацию об истории инфекций и прививок человека.

Вместе с генетиком из Гарвардского университета Стивеном Элледжем Мина, де Сварт и ещё десяток учёных проанализировали антитела, нацеленные на патогены, в образцах крови детей до и после заражения корью. За примерно десять недель между сбором образцов крови до и после заражения корью дети с лёгкой формой заболевания потеряли около 33 процентов антител, которые содержались в их крови до заражения корью; дети с тяжёлой формой заболевания потеряли в среднем 40 процентов. Хотя некоторые отклонения являются нормой, «девяносто процентов вашего репертуара антител очень стабильны», — сказала Мина. Действительно, в двух отдельных контрольных группах, обследованных с интервалом в три месяца и один год, сохранилось около 90 процентов антител, и не было выявлено никаких существенных изменений в общем разнообразии антител.

У детей, заразившихся корью, утраченные антитела распознавали эпитопы различных типов клинически значимых вирусов, включая энтеровирусы, герпесвирусы, респираторно-синцитиальный вирус и вирус гриппа. В соответствии с предыдущими исследованиями, общие уровни антител, измеряемые с помощью белков иммуноглобулина, в основном не изменились — поскольку многие типы антител были утрачены, “Вы пополняете резерв антител против кори”, - сказала Мина.

По его словам, это разнообразие антител не восстанавливается само по себе: «Вы должны пополнить его новыми воспоминаниями, сделав новые прививки или переболев новыми инфекциями».

Эта иммунная амнезия может иметь серьёзные последствия для глобального здравоохранения и стать важным элементом при планировании кампаний по вакцинации и моделировании эпидемий. Например, исследование, проведённое в Демократической Республике Конго, показало, что среди детей, полностью вакцинированных против столбняка, у тех, кто перенёс корь, чаще наблюдался субзащитный уровень антител к столбняку. Другая исследовательская группа пришла к выводу, что вызванная корью иммунная амнезия может оказывать значительное влияние на вспышки других заболеваний, позволяя эпидемиям распространяться даже в регионах с высоким уровнем вакцинации против этого конкретного патогена.

Побочные эффекты дезинформации

Что можно сделать, чтобы предотвратить это опасное и долгосрочное ослабление иммунитета? В небольшом исследовании, проведённом в 2024 году на хорьках, экспериментальный противовирусный препарат помог смягчить последствия иммунной амнезии, но этот препарат не был протестирован на безопасность и эффективность на людях. Конечно, есть и другой вариант, который используется с 1960-х годов и доказал свою безопасность и эффективность в предотвращении заражения корью, а также долгосрочных последствий, таких как иммунная амнезия: вакцинация.

К сожалению, в последние годы показатели вакцинации снижаются. В 2019 году Всемирная организация здравоохранения включила нерешительность в отношении вакцинации в список десяти основных угроз глобальному здравоохранению. В 2023 году отчет CDC показал, что в США доля полностью вакцинированных воспитанников детских садов упала ниже 93 процентов, при этом уровень вакцинации в некоторых штатах достигает 80 процентов. Поскольку корь невероятно заразна, эксперты в области общественного здравоохранения считают, что для поддержания коллективного иммунитета необходимо вакцинировать около 95 процентов людей.

Корь чрезвычайно заразна; без предварительного иммунитета до 90% людей, тесно контактирующих с инфицированным, также могут заразиться.

Как указала Мина, страхи и дезинформация, связанные с вакцинами, не являются чем-то новым. “С тех пор, как вакцины [были открыты], люди критиковали их и высмеивали”, - сказал он. “Если вы не очень хорошо понимаете, как работает иммунная система,…тогда вы могли бы подумать, что вводить кому-либо патоген просто неправильно”.

Действительно, всего через год после того, как Эдвард Дженнер опубликовал «Историю вакцинации коровьей оспой» — свои выводы о вакцинации коровьей оспой для защиты от гораздо более смертоносной оспы, — уже последовала значительная негативная реакция. В трактате, опубликованном в 1800 году, врач Бенджамин Мозли выразил эти несколько истеричные опасения: «Может ли кто-нибудь сказать, каковы могут быть последствия введения Lues Bovilla, животной оспы, в организм человека спустя много лет?..Кто знает, может быть, человеческий характер может претерпеть странные изменения из-за сочувствия к четвероногим, и какая-нибудь современная Пасифая может соперничать с героями древних мифов? (Пасифая, персонаж греческой мифологии, была проклята и влюбилась в быка, от которого впоследствии родила Минотавра.)

Несмотря на то, что конкретные опасения менялись, страхи и дезинформация о вакцинах периодически возникали на протяжении веков. «Нынешний протест, нынешняя волна антипрививочников началась с Уэйкфилда и вакцин [против кори, паротита и краснухи], которые, по их словам, вызывают аутизм», — сказала Мина. Несмотря на то, что в исследованиях Уэйкфилда были обнаружены серьёзные научные ошибки, а последующие исследования с участием сотен тысяч детей не выявили различий в распространённости аутизма среди вакцинированных и невакцинированных детей, опасения по поводу безопасности сохраняются в сознании многих родителей. Противники вакцинации и общественные деятели, в первую очередь Роберт Ф. Кеннеди-младший, который сейчас является министром здравоохранения и социальных служб США, подогревают эти опасения в популярных подкастах и социальных сетях, распространяя ложные заявления о вреде вакцин.

Именно потому, что повсеместное использование этой высокоэффективной вакцины практически искоренило корь во многих странах, родители считают, что риск заражения их ребёнка этим вирусом крайне низок. Это влияет на то, как они оценивают риски и преимущества вакцинации, особенно когда распространяется ложная информация о рисках. «Вы можете встретить 35-летнюю мать, которая говорит: «Я никогда не видела кори, так зачем мне прививать своего ребёнка?» — сказала Мина. «Всё, что вы делаете со здоровым ребёнком, вызывает беспокойство и страх, поэтому мы должны быть гораздо более внимательными и чуткими, чем врачи в целом сегодня. Я чувствую, что это стало похоже на кошмарный сценарий, когда люди высмеивают своих пациентов за то, что они не вакцинируют [своих детей], хотя на самом деле пациенты просто напуганы».

Мина призвала к состраданию и более активному взаимодействию специалистов в области здравоохранения и медицины. «Если вакцины будут настолько хороши, что устранят саму угрозу, о которой мы беспокоимся, то мы должны постоянно просвещать людей, а не думать, что можем почивать на лаврах и просто говорить: «Ну конечно, вакцины хороши».

Отдельный непривитый ребёнок — или даже небольшая группа непривитых детей — может быть защищён коллективным иммунитетом окружающих. Но во многих местах коллективный иммунитет больше не гарантирован. В глобальном масштабе в большинстве стран уровень вакцинации ниже 95 процентов, а из 82 стран, в которых корь была полностью ликвидирована, только 34 процента достигли этих показателей вакцинации, что делает их статус ликвидации несколько сомнительным.

«То, что мы видим в Техасе — и то, что мы увидим, — это то, что происходит, когда мы позволяем этим «пузырям» сомневающихся в вакцине вырасти слишком большими, — сказала Мина. — Эти дети больше не защищены коллективным иммунитетом, и причина в том, что «пузыри» начинают сливаться друг с другом… внезапно одна вспышка [может спровоцировать] всё остальное».